Технократические теории общества — концепции, в которых с позиций буржуазного мировоззрения описывается развитие общества на базе научно-технического прогресса. Генезис нынешних вульгарно-техницистских концепций общественного развития связан с зарождением буржуазного прогрессизма. Исследователи-марксисты характеризуют возникшие еще в эпоху Просвещения буржуазные представления о прогрессе, который возможен якобы лишь на базе расцвета науки и техники путем упрочения капиталистических общественных отношений. Пафос разума, знания и основанного на них прогресса наиболее полно и последовательно выразился в идеологии Просвещения. Прогресс осмысливался ими внеисторически, как результат распространения истинных, рациональных «вечных» идей, которые постепенно устраняют загадки и чудеса мира, пропитывая его светом разумности. Этот подход к оценке общественного развития в дальнейшем, по мере утраты буржуазией ее прогрессивной исторической роли, начал вырождаться в апологетическую по своей сути «прогрессистскую» концепцию с характерным для нее представлением о науке (а затем и о технике) как единственном и всесильном средстве разрешения любых человеческих проблем и достижения социальной гармонии на путях рационально спроектированного миропорядка.

Научно-техническая революция, начавшаяся в середине нашего столетия, породила на Западе иллюзии, будто развитие техники может спасти капитализм от его исторической судьбы, предначертанной объективными законами развития общества, устранить присущие ему социальные язвы и противоречия. Рост экономики в крупных буржуазных странах, вызванный временной стабилизацией хозяйства, укреплял это представление в сознании некоторых слоев капиталистического общества. Постепенно в 50‑е и 60‑е гг. сложились так наз. технократические утопии.

Гносеологические корни идеологии технократизма связаны с философией позитивизма, который строит свои выводы лишь на базе эмпирических данных, полученных естественными и техническими дисциплинами. Технократические концепции выражают в наши дни интересы господствующей буржуазии, а также широкого слоя «капитанов и штурманов промышленности», т. е. менеджеров, специалистов и т. д. Эти социальные группы и составили базу нового идеологического курса.

Наиболее полное освещение технократические концепции общества получили в работах Р. Арона, З. Бжезинского, Д. Белла, Г. Кана, У. Ростоу, Ж. Фурастье. Сначала буржуазные социологи стремились описать социальные последствия индустриализма. Это привело к появлению ряда специфических концепций — «индустриального общества» (Дж. Гэлбрейт), «деидеологизации» (Р. Арон, Д. Белл, Э. Шилз и др.), составивших основу технократической идеологии. Затем буржуазные исследователи приступили к обоснованию более развернутой философии истории, направленной против научного коммунизма.

Буржуазные апологеты абсолютизируют технический прогресс, сводят производительные силы к технике и технологии, а производственные отношения — к технико-организационным структурам. Свои рассуждения они строят на модели так называемого «технологического общества». К такому типу социальной организации буржуазные социологи относят высокоразвитые страны Запада, Японию. Предполагается, что другие Страны неизбежно пойдут по тому же историческому пути, по которому следуют сегодня, эти государства. Коренная особенность «технологического общества», по мнению буржуазных социологов, состоит в том, что его природа, развитие непосредственно определяются состоянием производительных сил, вне их связи с отношениями собственности, производственными отношениями. Именно техника, материальное производство обусловливают, как они полагают, все социальные факторы, в результате производительные силы автоматически, стихийно порождают новые общественные отношения. Этому содействует-де проникновение науки и техники во все сферы социальной организации.

Основываясь на таком понимании закономерностей социального развития, буржуазные авторы выделяют в истории человеческого общества три стадии: «традиционное, аграрное» общество (так обозначают они феодализм), «индустриальное общество» (этим понятием они объединяют капитализм и социализм) и «постиндустриальное общество» (фактически речь идет о некоем «обновленном» капитализме). Последняя стадия рассматривается как непосредственное продолжение предыдущей, как его новая фаза. Она, по утверждению западных авторов, не подлежит замене, ибо вбирает в себя наиболее существенные достижения общественного прогресса.

Буржуазные апологеты нередко обозначают социальные последствия научно-технической революции термином «модернизации». В это понятие вкладывается широкое и во многом абстрактное содержание. Речь зачастую идет о том, что отсталые в экономическом отношении страны должны «цивилизоваться», т. е. перенять такой образ жизни, который присущ индустриально развитым капиталистическим странам. Все эти изменения мыслятся на базе технического прогресса. Социальная революция при этом признается либо как исключение, либо как частный случай общего процесса «модернизации». Сторонники этой концепции (Р. Такер, М. Халперн и др.) особенно активно пытаются применить данную методологию при анализе социальных перспектив освободившихся стран. Более определенно эта империалистическая тенденция проступает в концепции «вестернизации» (Д. Лернер, С. Липсет), суть которой сводится к тому, что неевропейские народы должны вступить на путь капиталистического развития.

Отвергая марксистское учение об общественно-экономических формациях, буржуазные социологи призывают массы к союзу с господствующей буржуазией, которая, по их словам, проводит важные мероприятия, осуществляя техническую модернизацию, внедряя электронно-вычислительную технику и т. д. Они предлагают также отказаться от «идеологического фанатизма», под которым подразумевают растущее классовое самосознание масс.

В 80‑е гг. идеология технократизма стала усиливаться. Это произошло прежде всего в результате эволюции Римского клуба. Начав с сенсационных, апокалипсических прогнозов, исследователи глобальных проблем стали постепенно искать выход из кризисных процессов, с которыми столкнулось человечество. Особые надежды при этом возлагаются по-прежнему на науку и технику. Последние доклады Римского клуба содержат рекомендации, выдержанные в духе технократической идеологии.

Т. т. о. разрабатываются за последние годы в связи с деятельностью транснациональных финансовых олигархий (ТНФО), которые предлагают специфические модели «глобальной стратегии» империализма в условиях нового витка научно-технической революции. В конце 70 — начале 80‑х гг. привлекли внимание также работы института мирового порядка, созданного в Нью-Йорке. В этих исследованиях подчеркивается роль транснациональных объединений для перспектив мирового развития.

Технократические идеи продолжает развивать американский социолог А. Тоффлер в книге «Третья волна» (1980). Автор представляет будущее общество как возврат к доиндустриальной цивилизации на новой технической базе. Рассматривая историю как непрерывное волновое движение, Тоффлер анализирует особенности грядущего мира, экономическим костяком которого станет, по его мнению, электроника и ЭВМ, космическое производство, использование глубин океана и биоиндустрия. Это и есть «третья волна», которая завершает аграрную (первая волна) и промышленную революцию (вторая волна).

Т. т. о. привлекают внимание многих западных исследователей. Эти концепции претендуют сейчас на создание новой «философии истории».